Сведений об итальянском художнике по имени Джулио Чезаре Прокаччини сохранилось немного, как, впрочем, и о многих мастерах Маньеризма. Он родился на Севере Италии в городе Болонье, основанном еще этрусками, университетском центре с 1088 года, в семье скромного художника Эрколе Прокаччини Старшего. Приблизительно в 1585 году Эрколе с тремя сыновьями - Камилло, Карло Антонио и Джулио Чезаре, переехал в не менее старинный Милан, который стал родным для семьи, где сыновья становятся художниками и вносят значительный вклад в миланскую живопись позднеманъеристического стиля. Но Джулио Чезаре оказался самым талантливым членом династии Прокаччини. Он стал скульптором и живописцем, создавал произведения для городов Милан, Наварра, Орте, Брешиа. Для истории искусства Прокаччини оказался важен и тем, что он один из первых художников «считал наброски (bozzetti) самостоятельными произведениями».

В конце XVI века в Италии стиль Возрождения закончил свое победоносное шествие. Пришло время, которое биограф Вазари остроумно назвал маньеризмом – от слова mannerism, manira. Грациозность, утончённость, уравновешенность, которые наблюдаются в произведении Прокаччини, стали характерными для искусства. В XVII веке критики назвали его «упадочным стилем» сравнив его с вершинами и достижениями Возрождения. Несомненно, это было начало барокко. Прокаччини пишет картину во многом необычайную: внешне устойчивая композиция - претенциозна, линии, несмотря на плавность, имеют характер взвинченный, изломанный, нервный, сближенная, утонченная цветовая гамма эффектна. Все тяготеет к изощрённости - причудливые позы Мадонны, младенца Иисуса Христа и Иоанна Крестителя - изысканно плавные, элегантные, со сложным поворотом (контрапост, «змеевидная линия»), едва не фантастические цвета дальнего пейзажа. Во всем сквозит отторжение классической ясности, представление о неустойчивости мира, шаткости человеческой судьбы. Именно в это время для художников становиться важно выразить «внутреннюю идею» образа, рожденного в душе художника. Искусство становилось элитарным, для избранных.

В ранних своих работах Прокаччини стремился к контрастному освещению, а затем сменил свою манеру. Его живопись и рисунок стали мягкими, колорит разнообразным, с серебристыми бликами - предвосхищение барокко и живописи Рубенса. В этом и отзвуки манеры Пармиджанино.

Трудно сказать, как картина оказалась в Нижнем Тагиле, но известно, что заводовладелец Николай Никитич Демидов был активным собирателем, жил во Флоренции и мог приобрести картину и направить ее на Урал. Необычайная нарядность, внутренняя приподнятость образов отличает эту картину.

Впрочем, в последние годы появилось мнение специлистов, что это картина могла быть написана не Джулио Чезаре Прокаччини, а другим, не менее известным художником Микеле Тозини.

Прекрасная Мадонна в красной тунике и наброшенном плаще лишь слегка придерживает привставшего на ее коленах золотоволосого младенца Христа. Голова Богоматери покрыта мафорием – длинным платом, конец которого затейливо наброшен на плечи. В руке младенца птичка - щегол – символ христианской души, которого художник размещает так, будто небесная птица брошь или крепеж на конце мафория, в этом также проявился маньеризм. Кудрявый младенец Иоанн Креститель придерживает обеими руками тонкий крест – символ будущих страданий Христа. Но в картине все так приподнято красиво, что пока еще нет веры этим будущим страшным событиям. Взгляды изображенных не пересекаются, лишь Креститель направил свой взор на Христа. За спиной изысканно расположившейся группы чарующий своей необычностью и простором пейзаж, почти фантастический по цвету, решенный в тонких сиренево-розовых тонах. Изысканно тонкий, он словно растворяется в нежнейшей красочной гамме и воздухе. Перспектива – чудесная перспектива, еще владеет умами художников!

Елена Ильина, искусствовед